Константин мельников

Хозяин дома

Константин Степанович Мельников родился в 1890 году в Москве в семье рабочего. Подростком он поступил на службу к известному инженеру Владимиру Чаплину, который помог будущему архитектору поступить в Московское училище живописи, ваяния и зодчества. К 1917 году Мельников окончил два отделения — живописи и архитектуры.

Мельников, как сначала показалось современникам, пошел в направлении, выбранном выдающимся архитектором Иваном Жолтовским: интерпретация классических зданий для новых задач в новом времени. Но уже в 1923 году Мельников представил публике ошеломительный и ни на что не похожий павильон Махорочного синдиката, построенный для Всероссийской сельскохозяйственной и кустарно-промышленной выставки. За «Махоркой» последовали реконструкция Сухаревского рынка, строительство клуба имени Русакова, дома культуры «Каучук», дома культуры работников фабрики «Свобода», гараж «Интуриста» и десятки выдающихся бумажных проектов.

В 1923 году Мельникова приняли в только что созданную АСНОВУ — Ассоциацию новых архитекторов. АСНОВА ставила своей задачей строить в Москве «рациональные» здания. Участники этой ассоциации, в том числе ее основатели Владимир Кринский и Николай Ладовский, наряду с Жолтовским, Иофаном, братьями Весниными и другими крупнейшими архитекторами того времени сформировали то, что мы теперь называем «большим сталинским стилем». Неудивительно, что Мельников довольно быстро оказался в стороне от этой торной дороги: он остался верен конструктивизму, направлению, не черпавшему силы и средства в идеологии, а потому быстро заклейменному как формалистский.

В 1927 году Мельникову, тогда еще находившемуся на пике славы, удалось добиться разрешения на строительство собственного дома в самом центре Москвы, по адресу Кривоарбатский переулок, дом 10. Завершенное в 1929 году здание может претендовать на звание самого оригинального сооружения на территории всего бывшего СССР и по сей день. Оно состоит из двух врезанных друг в друга цилиндров: так архитектор решил проблему создания максимального внутреннего объема. В одном из цилиндров располагалась мастерская хозяина. Для создания в ней идеального освещения Мельников прорезал стены 36 шестиугольными окошками.

В 30-е Мельникова постепенно начали забывать, хотя он принимал участие в нескольких крупных конкурсах, например, на проект Дворца Советов на месте храма Христа Спасителя. Постепенно архитектор оказался не у дел: он преподавал в Архитектурном и Строительном институтах, но больше ничего не строил. Каким-то чудом он уцелел во время чисток конца тридцатых, а его дом пережил войну. Последнее сооружение, в котором Мельников принял участие, — это павильон СССР на выставке Montreal Expo в 1967 году.

Забытый широкой публикой, но вечно чтимый архитектурной общественностью Константин Степанович Мельников скончался в Москве в 1974 году, завещав свой дом в Кривоарбатском переулке детям, Виктору и Людмиле. Каждый из них получил по половине дома.

Конструктивные сложности

Дом Мельникова находится в перечне объектов ЮНЕСКО, которым угрожает разрушение. В начале 1990-х его слегка отремонтировали, но это не решило ни одной из проблем. Так, строительство новых зданий в ближайшей округе катастрофически ухудшило состояние фундамента, в доме течет крыша, а состояние стен тоже вызывает многочисленные вопросы. Особенно тревожит защитников дома то, что в России нет опыта консервации и реставрации зданий, строившихся конструктивистами 1920-х по новым, неопробованным ранее технологиям. Таким образом, только изучение здания представляет собой немалую научную задачу, что уж говорить о его ремонте.

Печальный опыт обращения столичных властей с памятниками архитектуры беспокоит защитников дома Мельникова, пожалуй, больше, чем исход суда между наследниками. Рано или поздно дом будет передан государству, в этом сомневаться практически не приходится, но удастся ли ему избежать судьбы Большого дворца в Царицыно, Военторга или гостиницы «Москва»?

Юлия Штутина

Биография

Константин Мельник-младший родился во Франции, в семье русских эмигрантов первой волны: белогвардейского поручика, выходца из семьи зажиточных волынских крестьян Константина Семёновича Мельника (1893—1977) и Татьяны Боткиной, дочери лейб-медика семьи Николая II Е. С. Боткина.

Константин был лучшим учеником в лицее, а параллельно — связным и информатором подпольщиков-маки́.

 — вспоминал впоследствии Мельник. После Второй мировой войны Мельник два года служил переводчиком в американской армии. Позднее К. Мельник вспоминал о себе и о друге детства — князе Сергее Оболенском (1909—1992):

Какое-то время Мельник работал аналитиком, сотрудничал с ватиканской организацией «Russicum».

Окончил Парижский институт политических наук (1946), где был первым на своём курсе. Во время учёбы в Институте политических наук, не имея средств чтобы снимать комнату в Париже, Мельник прожил в Мёдоне с 1946 по 1949 год.

Работал секретарём группы радикал-социалистов в Сенате. С 1952 года работал в Министерстве внутренних дел Франции. В 1953 году предсказал приход к власти в СССР Н. С. Хрущева. Был призван в армию, служил в Генеральном штабе национальной обороны Франции у маршала Жюэна.

Несколько лет Мельник проработал в США в корпорации стратегических исследований RAND, с 1955 года являлся её представителем в Париже.

После 13 мая 1958 года и возвращения генерала де Голля к власти, Мельник стал техническим советником премьер-министра Франции. В 1959—1962 годах — координатор работы французских спецслужб (, , SDECE, , PP) при премьер-министре Мишеле Дебре. Первоначально главной его задачей была борьба с разведкой КГБ и алжирского Фронта национального освобождения. В своих взглядах и работах, изданных позже в RAND. Мельник положительно относился к систематическим пыткам пленных партизан и оправдывал их. Затем сферой его деятельности стала борьба с Секретной вооружённой организацией (ОАС). Это был период, когда де Голль резко изменил вектор своей алжирской политики, приступил к свёртыванию колониальной войны и затеял тайные переговоры с борцами за независимость Алжира из ФНО. В роли посредника выступил именно Константин Мельник.

После 1962 года Мельник занимался преимущественно издательской деятельностью.

Впервые Мельник посетил Россию в 1998 году, прибыв на похороны останков царской семьи и своего деда, лейб-медика Е. С. Боткина.

Порядок в торговле

Желание советский властей упорядочить торговлю привело к необходимости построить рынок на пустыре, образовавшемся в районе Большого Сухаревского переулка. Для Ново-Сухаревского рынка Мельников предложил принципиально новый проект, который был реализован к 1926 году.

По его задумке, на всей площади, отведенной под застройку, должны появиться однотипные торговые павильоны из дерева. От 4 до 12 блоков собирались в ряды. Благодаря такой планировке, перед каждым киоском появлялось свободное пространство. Такой проект позволил рационально использовать территорию, возвести павильоны в короткий срок, создать комфортные условия для покупателей и продавцов. Особенности проекта позволили покупателям сразу видеть весь представленный товар.

Рынок проработал до 1930 года. После, на этом месте появилась автодормехбаза. В настоящее время сохранилось сильно перестроенное здание конторы.

Структурная составляющая

Одним из самых интересных инженерных решений, использованных Мельниковым, была ажурная кладка стен. Они состоят не из сплошного кирпича, а представляют собой сетчатый каркас, напоминающий пчелиные соты. Выкладывать кирпич определенным образом было, как ни странно, нетрудно, поскольку архитектор тщательно прорисовал схему кладки в объяснительных документах. Таким образом, дом представляет собой два кирпичных решетчатых цилиндра с отверстиями ромбической формы. Эта кладка позволила распределить нагрузки и сильно облегчить здание — при том, что толщина стен была весьма значительной. Кроме того, не пришлось бить («половинить») кирпич, что позволило сильно сэкономить на стройматериале — в стенах использованы только цельные заводские кирпичи, все рассчитано идеально.

Кухонный «холодный» шкаф расположен в точно таком же проеме, что и соседствующее с ним окно. В принципе, таких шкафов можно сделать множество — в каждом техническом ромбе конструкции.

Но в первую очередь «сотовая» структура позволяла планировать внутреннее пространство любым образом, размещая окна в тех местах, где этого требовали помещения. Снаружи кажется, что окна расположены бессистемно — изнутри же становится ясно, что они идеально соответствуют комнатам. По одному-два окна в малых комнатах первого этажа, ряд окон в спальне на втором, три ряда для лучшего освещения в студии на третьем. Ненужные проемы просто закладывались строительным мусором и заштукатуривались. При необходимости можно было провести любую перепланировку, пробить заложенный ромб и заложить любое окно, а несущие структуры при этом не затрагивались. Собственно, Мельников так и сделал, когда его сын Виктор женился и в доме жили сразу две семьи. Один из ромбов был не окном, а естественным шкафом-холодильником на кухне; когда второй семье потребовался отдельный вход, Мельников просто пробил его на месте шкафа. В 1990-е годы при реставрации шкаф-холодильник был восстановлен — второй вход уже пожилому Виктору Константиновичу был не нужен.

Лампа в «швейной комнате» висит на проводе, пропущенном через блок с грузом — это позволяло опускать свет к самому шитью.

Решение с ажурными стенами во многом пересекается с гиперболоидными конструкциями Владимира Шухова. Мельников не просто был знаком с Шуховым, но и работал с ним вместе над рядом проектов, что не могло не повлиять на его инженерные представления. В какой-то мере можно сказать, что Мельников построил шуховскую оболочку, но… из кирпича. Со стенами «рифмуются» и перекрытия — они представляют собой сетку из поставленных на ребро досок, длина и ширина каждой из квадратных ячеек — 50 см. Это позволило достигнуть высокой прочности при очень низкой себестоимости. Единственное железобетонное перекрытие в доме — в подвале над печью.

Вся проводка на первом этаже — внешняя и служит частью художественного замысла. Питая лампы и электроприборы, провода выписывают по стенам замысловатые узоры, перетягиваясь через фарфоровые держатели и блоки.

Итак, в стенах можно было сделать любое количество окон в любом месте здания. Все окна — ромбические, с рамами двух типов. В спальне — с обычной горизонтальной открывающейся форточкой. На первом этаже и в студии — со странной рамой неправильной формы, причем петель в этой раме нет, форточка просто вынимается и ставится около окна. Рамы двойные, и на первом этаже из эстетических соображений внутренняя и внешняя рамы установлены зеркально — это придает дому дополнительный шарм.

Специалисты приступили к реставрации гаража Госплана, построенного по проекту архитектора Константина Мельникова (1890–1974), сообщил руководитель Мосгорнаследия Алексей Емельянов.

Уникальное здание-фара находится в районе Лефортово на юго-востоке столицы. Это последняя крупная постройка, созданная по чертежам знаменитого архитектора Мельникова.

Здание возвели в 1936 году. Оно стало символом завершения эпохи авангарда и конструктивизма в советской архитектуре.

Основная часть дома – одноэтажная. На западном фасаде располагается крупное окно, выполненное в виде фары, или «глаза», как называл его сам архитектор. Это пространство предназначалось для стоянки автомобилей, здесь также размещалась столовая.

В четырехэтажном корпусе гаража находились администрация и мастерские. Эта постройка подчеркнута объемными вертикальными колоннами, как бы прорезающими здание. Во двор выходят прямоугольные окна, повторяющие направление внутренних лестниц.

«Эта реставрация стала долгожданной. На протяжении последних трех лет мы добивались от собственников разработки проекта работ и их скорейшего проведения. Наконец, этой осенью реставрация началась. Мосгорнаследие контролирует ход работ. Скоро будет разработан проект приспособления этого памятника к современному использованию», – сказал А. Емельянов, передает портал mos.ru.

Специалистам предстоит отреставрировать фасады здания – избавиться от трещин, привести в порядок цементную штукатурку и покрыть стены защитными растворами.

Гараж Госплана покрасят в белый и желтый цвет в соответствии с колористическим паспортом здания.

Напомним, авангардное здание было построено для автомобилей Госплана СССР – ведомства, занимавшегося общегосударственным планированием развития народного хозяйства. Его было поручено возвести архитектурно-проектной мастерской Моссовета № 7 во главе с архитектором Валерием Курочкиным.

К. Мельников проектировал только архитектурное оформление фасадов. По его задумке, композиция гаража напоминает автомобиль – с фарой, вытянутым крылом первого этажа и решеткой радиатора – вертикальными белыми колоннами.

В 1990-е годы гараж получил статус объекта культурного наследия регионального значения.

Госплан СССР занимал здание до 1955 года, потом оно было отдано в пользование 8-му таксомоторному парку Москвы. С 1990-х помещения гаража сдаются в аренду.

Наша справка

Константин Мельников – один из родоначальников советского авангарда. Широкую известность ему принесло строительство павильона СССР на Международной выставке современных декоративных и промышленных искусств в Париже.

В результате ему поступил заказ – разработать проект гаража на тысячу машин для столицы Франции. Архитектор предложил несколько вариантов – полупрозрачный 10-этажный стеклянный куб и здание с консольно-подвесными конструкциями.

Эти проекты не были реализованы, но Мельников использовал некоторые архитектурные решения при строительстве гаражей в Москве.

Так, он разработал особую систему проектирования, которая была основана на учете точных маневров автомобилей. По задумке, каждая машина попадала в гараж, занимала свое место и выезжала, двигаясь только вперед. Именно по такому методу в 1930-е годы были построены два гаража – на Бахметьевской и Новорязанской улицах.

В их проектировании принимал участие известный русский инженер Владимир Шухов (1853–1939). Но в случае с гаражом на Авиамоторной Мельников занимался только обликом здания, сконцентрировавшись на крупных формах, прямых линиях и объемах. Внутренней частью и планировкой занимались его коллеги из мастерской Моссовета № 7.

К. Мельников также проектировал здания домов культуры – например, ДК им. Русакова и клуб Дорхимзавода им. М.В. Фрунзе (1929).

В том же 1929 году архитектор разработал проект Парка Горького и закончил строительство собственного дома-мастерской в Кривоарбатском переулке.

Все эти здания сохранились до наших дней, они являются памятниками архитектуры и яркими примерами советского авангарда.

Сенатор Гордеев

34-летний сенатор от Усть-Ордынского Бурятского автономного округа и заместитель генерального директора Национального союза дзюдо Сергей Гордеев известен также как основатель компании «Росбилдинг», специализирующейся на недвижимости. Фирма прославилась как успешный рейдер — специалист по недружественному захвату и перепродаже предприятий. В 2002 году у «Росбилдинга» вышел конфликт даже со столичным мэром, который, впрочем, Сергею Гордееву удалось сравнительно быстро уладить. С тех пор отношения у Лужкова и сенатора Усть-Ордынского Бурятского автономного округа складываются вполне дружеские.

Сергей Гордеев заручился поддержкой нескольких организаций перед покупкой доли Алексея Ильканаева в доме Мельникова. В числе сторонников сенатора упоминаются, например, директор столичного Музея архитектуры Давид Саркисян и депутат Госдумы Иосиф Кобзон. Как следует из слов Сергей Гордеева, он намерен оказывать всяческую материальную помощь при создании музея Константина Мельникова, а точнее, музея «именно этого конкретного проекта» (то есть дома).

Расцвет творчества

Исследователи считают «золотым периодом» творчества годы с 1927 по 1933. Автор представил много новаторских произведений, которые не укладывались в существующие направления и школы, но восхищали всех окружающих. Это были жилые дома, клубы и различные другие общественные здания. Они существенным образом изменили облик Москвы того времени.

Например, после успеха в Париже он получил заказ на парижский гараж в тысячу машин. Архитектор разработал два варианта: полупрозрачный, наполовину стеклянный куб и здание с консольно-подвесными конструкциями, поднятое над землей. Правда, во Франции реализовать задумки так и не удалось, но Мельников использовал идеи при строительстве гаражей в Москве.

В 1926 году герой нашей статьи выступил с предложением устроить прямоточную систему парковки автомобилей, которая позволила бы сократить помехи при заезде и выезде. Основываясь на этой системе, он спроектировал Бахметьевский гараж. Он был выполнен в форме параллелограмма с четырьмя различными фасадами. Такая система позволила разместить в этих гаражах 104 автобуса «Лейланд», сэкономить пространство. Например, при заезде и выезде с парковки автобус избегал лишнего маневрирования и движения задним ходом. Сам Бахметьевский гараж выполнен без перегородок по типу крытого манежа. Металлические конструкции для строения разрабатывал инженер Владимир Шухов.

В 1931 году Мельников участвует в реконструкции театра им. Пушкина. Сейчас это московский драматический театр, который и сегодня носит имя великого поэта. Здание находится по адресу Тверской бульвар, дом, 23. Проект Мельникова до наших дней дошел только частично.

В работе над театром им. Пушкина ему помогали братья Стенберги — Георгий и Владимир.

В 1929 году Мельников проектирует гараж «Интуриста». Фасад был выполнен в виде экрана, в центре которого практически непрерывно мелькали автомобили, проезжавшие по внутреннему пандусу в форме спирали. Правда, реализовать задумку гаража «Интуриста» удалось только частично и к 1934 году. Позже здание часто перестраивалось.

В 1936 году Мельников проектирует гараж Госплана. Он представляет собой одноэтажное здание, которое освещается с помощью круглого окна, выходящего на Авиамоторную улицу. В 1955 году сюда был переведен восьмой таксомоторный парк. Сейчас на базе гаража Госплана работает компания «Старое доброе такси». И этот гараж часто перестраивался, в 1997 году его отнесли к памятникам истории и культуры, приватизация которых была разрешена. Это самая поздняя постройка Мельникова, дошедшая до наших дней.

Получение профессии

В 1905 году Мельников со второго раза поступил в столичное училище ваяния и зодчества. Вступительный экзамен по художественным дисциплинам он сдавал без проблем, а вот заниматься русским языком пришлось дополнительно. Об этом заботится Чаплин, который оценил талант будущего архитектора. Фактически он ввел мальчика в свою семью.

Всего в училище он занимается 12 лет, получая общее образование, а затем осваивая живопись и архитектуру. Интересно, что сам он признавался, что архитектура была для него слишком скучной, но он все же поступил на архитектурное отделение по настоянию Чаплина.

Его первой самостоятельной работой становится проект вестибюля в римском стиле в разрезе. Будучи студентом училища, герой нашей статьи уже работает помощникам на различных стройках. Например, в качестве преддипломной работы разрабатывает фасады первого российского автомобильного завода АМО. Оканчивает училище в 1917 году.

С 1918 начинает работать в архитектурно-планировочной мастерской, в которую его приглашает известный архитектор и его преподаватель по училищу Иван Жолтковский. Это первая в Советском Союзе архитектурная артель под патронажем государства. Среди первых проектов план «Новой Москвы», жилье для рабочих, народные дома.

Детство и юность

Архитектор Константин Мельников родился в Москве в 1890 году. Его отец был родом из Нижегородской губернии. Проходя срочную службу в Воскресенске, женился на крестьянке Елене Репкиной. Вскоре после свадьбы молодые переехали в Москву. Это была патриархальная и многодетная семья, в которой Константин стал третьи ребенком среди детей, оставшихся в живых.

Так как отец героя нашей статьи тяготился казенной службой, вскоре семья переехала в деревню, где все для него было намного привычнее. Они стали выращивать коров и продавать мясо в столице.

Первоначальное образование Мельников получил в церковно-приходской школе. С детства выделялся среди сверстников способностями к живописи и выдумкой.

В 1903 году родители отдали его в иконописную мастерскую в Марьиной роще. Но герой нашей статьи сильно скучал по дому и уже через неделю бросил учебу. Вскоре родители Мельникова познакомились с молочницей Авдотьей, которая часто бывала в доме известного инженера Владимира Чаплина. Так, Константина удалось устроить в торговый дом, который назывался «В. Залесский и В. Чаплин». В первый же день герой нашей статьи разрисовал чугунную топку, заслужив похвалу.

Инженерная сторона

В доме тепло. Снаружи — холод, снегопад (мы исследовали дом в конце января), а внутри уютно даже в огромных, просторных помещениях студии и гостиной. Почему? Как? Ведь батарей центрального отопления в доме нет, никакие инженерные системы не нарушают единство внутреннего пространства.

Форточка-вьюшка представляет собой прямой канальчик, ведущий из внутренних помещений на улицу. Такие вьюшки расположены по всему периметру первого этажа.

Одним из учителей Константина Мельникова был Владимир Михайлович Чаплин, знаменитый русский инженер-теплотехник. Еще до революции он разработал системы отопления и вентиляции для сотен знаменитых зданий — от Белорусского вокзала до храма Василия Блаженного (система была интегрирована при реставрации). Мельников многому научился у Чаплина — и внес собственные коррективы. Под домом, в подвале, расположен огромный калорифер, по сути — единственный радиатор ЦО. Раньше на его месте была не меньшая по размерам угольная печь. Интересно, что прямо сюда Мельников вывел мусоропровод из кухни — то, что можно было сжечь, сразу попадало в огонь.

Вывод жарового канала. Холодный воздух засасывается снаружи, подогревается в калориферной камере в подвале и поднимается по таким каналам наверх. При необходимости канал можно перекрыть. В совокупности с вьюшками это, по сути, сплит-система.

По обе стороны от входа — две симметричные решетки, через которые в дом поступает холодный воздух и опускается под собственным весом вниз. Попадая в калориферную, он нагревается и поднимается вверх уже по другим каналам. Этими каналами пронизан весь дом, и в каждой комнате есть решетки, выводящие теплый воздух, и они пышут жаром так, как ни один обычный радиатор. Каналы оборудованы жалюзи, то есть их можно перекрыть. В спальне они выведены за кроватью, в коридоре — у лестницы, везде — понизу, чтобы равномерно обогревать все комнаты. Разве что в ванной по неясным инженерным причинам решетка установлена под потолком. Там, к слову, стоит огромная чугунная ванна на фигурных ножках, в 1925 году привезенная Мельниковым из Парижа. Самая настоящая, как, впрочем, и практически все в доме.

Разрез здания из оригинального проекта Константина Мельникова. Пространство решено таким образом, чтобы два помещения — гостиная и студия — имели потолки в два раза выше, чем в «комнатах временного пребывания» (так Мельников называл столовую, кухню, переодевальную).

Между двух беленых цилиндров дома ярко выделяются два непокрашенных кирпичных столпа — бывшие печные трубы, а ныне — вентшахты. Чтобы организовать отвод дыма, Мельников в очередной раз применил оригинальное техническое мышление. Печь находилась по центру подвала, и ее можно было обойти вокруг. А трубы расположены снаружи дома по бокам, и более того, они начинаются ниже уровня печи! Для отвода дыма Мельников приспособил две небольшие печки вроде стационарных буржуек — они создавали тягу и отсасывали дым вниз, к основанию труб.

Технические фишки дома Мельникова Ряд ремонтов и перепланировок в доме делал еще сам Мельников. Например, когда дети выросли, он объединил две детские комнаты (по 4,5 м2 каждая), напоминающие сегменты торта, в одну, а гардеробную, где переодевались ко сну, «слил» с комнатой хозяйки. Во время реставрации 1990-х годов была восстановлена старая планировка. Интересно, что на первоначальных планах балкона-террасы не было — на его месте располагались большие детские по 25 м2 каждая, но позднее Мельников отказался от этой идеи. На фото: после взрыва бомбы из всего остекления здания уцелело лишь одно стекло в студии. Оно сохранено — его можно найти по круглому отверстию от осколка.

В опале

В конце 30-х годов реализовывать свои новаторские идеи Мельникову становится все труднее. Его все чаще подвергают критике, в советской архитектуре утверждается система, противоречащая его основным принципам.

В 1949 году героя нашей статьи отправляют преподавать в автодорожный институт в Саратове на кафедру архитектуры. Там он работает около двух лет, параллельно участвуя в конкурсах по проектированию универмага в Саратове, реконструкции площади Кирова, застройки поселка Вязовка. В это же время в селе Искорость на территории современной Украины устанавливают памятник дважды герою Советского Союза Семену Козаку, который становится его последним реализованным проектом. Как и многие другие работы, эта становится настоящей достопримечательностью. Константин Степанович Мельников по всем остальным проектам получает отказы.

В 1951 году его возвращают в Москву, в инженерно-строительный институт. Через год его утверждают в должности профессора. При этом герой нашей статьи не оставляет надежд продолжать строить новые здания. Он участвует в открытых конкурсах, проектирует монумент, посвященный 300-летию воссоединения России и Украины, Пантеон выдающихся деятелей государства. Но в то время в советской архитектуре господствовал неокадемизм, так что проекты Мельникова прошли практически незамеченными.

В 1958 году он переходит в заочный инженерно-строительный институт, где работает до самой своей смерти. Он преподает начертательную геометрию, архитектурное проектирование и графику. Тогда же он готовит проект столичного Дворца Советов. Данная работа вызывает настоящий протест среди отечественных архитекторов.

При этом былые заслуги Мельникова по-прежнему ценятся. В 1965 году ему присваивают степень доктора архитектуры. Исследователь его наследия Селим Хан-Магомедов, который делал доклад о творчестве героя нашей статьи на заседании ученого совета, отмечает, что для большинства присутствующих эта информация была нова, вызывала удивление, они по-другому начинали смотреть на архитектора.

В начале 70-х годов здоровье Мельникова ухудшается. Через несколько лет начинается обострение хронического лимфолейкоза, с которым он боролся много лет. В ноябре 1974 года он умирает в Москве в возрасте 84 лет.

Среди реализованных архитектурных работ несколько десятков проектов. Но стоит отметить, что примерно такое же количество задумок так и не были воплощены в жизнь.

До наших дней сохранился дом-мастерская Константина Мельникова, известный также как дом Мельникова. Это одноквартирное жилое здание, сооруженное в духе советского авангардизма. Его строительство продолжалось с 1927 по 1929 годы в Кривоарбатском переулке. Мельников спроектировал и построил его сам для себя и родных.

Считается, что этот дом стал вершиной его творчества. Он отличается уникальными новаторскими особенностями, неожиданными художественными образами, композиция получилась очень объемной, а планировка была детально продумана. Жилой особняк на одну квартиру в центре советской столицы стал по-настоящему уникальной постройкой для того времени. Сейчас в нем расположен музей Мельниковых и Щусева.